Еще вчера твои стихи читали
Взахлеб, восторженно, с оценкой мастерства.
Сегодня тихо. Нынче все в печали,
Талант увял, опала вся листва.
Еще вчера тобою восхищались
И неофитам ставили в пример.
В то время две горы в одну срастались,
Не побоявшись участи химер.
Еще вчера тебя благословляли
Москва, Афон, далекий Джорданвилл,
А музы благосклонно заголяли
Свои окорочка. И ты творил...
И ты, как символ чудо-диалога,
Работать на два фронта успевал.
Не знаю, полагался ль ты на Бога,
Но, вижу, мзду исправно получал.
Ну вот он - символ... Славьтесь, иерархи!
В аду злорадствует безбожник Губельман,
Молчат колокола и канонархи,
Зато поскрипывает весело диван.
К чему винить того мастерового,
Что починить не смог твой потолок?
То всем известно и давно не ново:
Где пол кривой - какой в ремонте прок?
Здесь я закончу. По законам жанра,
Словами этими я должен был начать.
Чтоб сдобрить все щепотью кориандра
И крышкою добротно закатать.
Напрасно ты советами аскетов -
Отшельников Египта пренебрег.
Будь ты хоть величайшим из поэтов,
Не верь себе, пока не ляжешь в гроб!
Комментарий автора: Стихотворение посвящено одной нашумевшей персоне, которую называли символом объединения РПЦ МП И РПЦЗ, что тот человек благосклонно принимал на свой собственный счет. Пока за него не принялись те, кто любит, чтобы по счетам было оплачено...
Захар Зинзивер,
Германия
Божий я человек, православный. Откуда я- там меня уже нет, где я сейчас- все видят, где буду после- один Бог знает. e-mail автора:sinsiwer@rambler.ru
Прочитано 2635 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Уж не знаю о ком речь, но то, что написано замечательно - эт, точно, с чем и поздравляю! Помогай Бог. Комментарий автора: Горькие стихи. Не надо поздравлений. Лучше бы они не были написаны.
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
